КНИГИ

«Прощание славянки» Валерии Новодворской

cover_184291Еще пару лет назад я о Новодворской не задумывалась вообще. Хотя отдавала должное ее своеобразному обаянию и публицистическому задору. Знала, конечно, что она диссидентка с очень большим стажем и демократка – мне это было не очень близко. Вернее, казалось, что не близко, поскольку политикой не интересовалась. Однако жить, прикрыв глаза руками и одновременно заткнув нос и уши, не удается. Сегодня ты не занимаешься политикой, а завтра политика займется тобой. И доберется до тебя, и оставит тебя без экономики, без надежд, без перспектив – один на один с отчаянием.

Я не ожидала, что когда Валерии Ильиничны не станет, испытаю такое горе. А испытав его, по привычке стала анализировать, чем же оно было вызвано. Когда Т.Толстая (интервью с которой и А.Смирновой я как раз и посмотрела в память о Новодворской) в фейсбуке написала, что она была «настоящей, беспримесной юродивой», тут же набежали комментаторы в стиле «да как вы смеете!». Ведь понятие юродство у нас так же девальвировалось, как и многие другие. А меж тем путь юродства – это путь праведничества, путь мучеников, если не святых…Чтобы ответить на вопрос, почему же меня душат слезы каждый раз, когда вспоминаю о Новодворской, я и решила прочесть ее сборник «Прощание славянки». Люди доброй воли, читайте эту книгу, не пожалеете! Дизайн обложки, конечно, без комментариев, но вот жанровое определение «триллер» подходит к «Прощанию» замечательным образом. Если вы человек мыслящий и чувствующий, вам то и дело будет становиться не по себе. И даже если фабула этого жизнеописания вам, в общем, известна, про сюжет и метафизический контекст самой книги вам еще долго придется размышлять.

Новодворская пишет интересно, не без стилистической удали. «Один чистый и пламенный фанатизм никогда и никого не доводил до добра. Не довел бы и меня, язычницу, еретичку и большевичку, если бы, на мое счастье, к моему неистовству не примешалась темная струя вины. 1968 год грянул, как труба Страшного суда. Когда я увидела реакцию окружающих интеллигентов, только тогда я поняла, насколько растоптана моя страна. Они радовались чужой свободе, взлету Чехословакии как чему-то для них навсегда недостижимому (с оттенком чувства «пусть хоть кто-то поживет…»). В этой радости было столько усталой покорности судьбе, что становилось жутко. С каким ужасом я читала все «последние предупреждения» Дубчеку! Вторжение было селекцией.
Все вокруг разделились на два лагеря: одобряющих и негодующих. Первые становились навеки чужими, вторые были свои. Конечно, это было мое впечатление: не у всех на этом сломалась жизнь. Когда ухаживающий за мной мальчик с телевидения что-то сказал мне насчет «консолидации нашего общества после Чехословакии», я вырвала руку прямо на улице и ушла и никогда больше не отвечала на его звонки».

Да, чистый и пламенный фанатизм. Да, сознательно выбранное мученичество. (Я, например, не знала, что в общей сложности «сухие» голодовки Новодворской в психушках и тюрьмах сопоставимы по продолжительности с Ленинградской блокадой). Но как пел народный бард? «Настоящих буйных мало, вот и нету вожаков». Сколько времени прошло с 68-го года, что изменилось? Самое время это по-настоящему осмыслить.

Среди людей с дипломами драматургов, очевидно, тоже очень мало «буйных» – тех, кто способен вывести на авансцену пламенную и масштабную личность. Я верю, что такие по-прежнему рождаются и растут. Но если бы сегодня появилась личность масштаба Жанны д`Арк, как бы с ней обошлись? Интуитивно поняв ответ, я так горько и плакала, узнав о кончине Новодворской. Однако вопрос, как соотносить себя с происходящим, для каждого честного человека остается открытым. Напоследок – цитата.

«К этому времени мои антисоветские стихи приумножились; таланта в них не прибавилось, но как листовки они смотрелись. Набирая свое тайное общество, я всем встречным и поперечным их давала читать. В ИНЯЗе работали и учились редкие люди: опять никто не донес! Я винила себя и в том, что вовремя не нашла Ильина и не пошла с ним вместе на расстрел. (Я же не знала тогда ничего про психиатрические тюрьмы.) Стихотворение, посвященное Ильину, распространялось по Москве достаточно широко в списках. Его посвящение было не меньшим вызовом, чем сам текст.

СВОБОДА
Юноше (В.Ильину), стрелявшему в Брежнева, посвящается

Свобода плакать и молиться,
Высмеивать и отрицать,
Свобода жаждою томиться,
Свобода жажду утолять.
Свобода радости и горя,
Свобода сжечь все корабли,
Свобода удалиться в море,
Отказываясь от земли.
Свобода ниспровергнуть стены,
Свобода возвести их вновь,
Свобода крови, жгущей вены,
На ненависть и на любовь.
Свобода истерзаться ложью,
Свобода растоптать кумир —
По тягостному бездорожью
Побег в неосвещенный мир.
Свобода презирать и драться,
Свобода действовать и мстить,
Рукою дерзкой святотатца
Писать: не верить, не кадить.
Свобода в исступленье боя
Традиций разорвать кольцо
И выстрелить с глухой тоскою
В самодовольное лицо.
Свобода бросить на допросах
Тем, чье творенье — произвол,
В лицо, как склянку купороса,
Всю ненависть свою и боль.
Свобода в мятеже высоком
Под воплей обозленных гром
Уйти, как прожил, — одиноким
Еретиком и гордецом.
Свобода у стены тюремной,
Повязкой не закрыв лица,
Принять рассвета откровенье
В могучей музыке конца.
1969 г.

По этому поводу у Юлия Даниэля есть отличные стихи:

Хана, дружок мой. Я приехал.
Пускай войдут и заберут.»

Tags
Show More

Кто эта тётя

Меня зовут Валентина Мовилло, и это мой блог. Подробней обо мне вы прочтете здесь. Присоединяйтесь ко мне в социальных сетях. А если хотите заказать мне текст, то вот мои контакты.

Также в этой рубрике

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Close